Встретиться вновь - Джин Маклеод Страница 17

Целую, Мойра».

Несмотря на большое количество грамматических ошибок, Джудит не стала ничего исправлять, просто сложила листок и отдала девочке.

— Он будет рад получить твое послание, дорогая, — кивнула Джудит.

«А еще он будет счастлив снова оказаться дома с тобой и Чарли, — подумала она с неожиданной горечью. — Тогда все наладится. Иначе и быть не может!»

Утром в понедельник Мойра отправилась обратно в школу. Первая половина недели прошла более-менее спокойно. Джудит и Чарли проводили все больше времени у Элисон.

— Удивляюсь твоему терпению, — заметила однажды Джудит Элисон, которая спокойно наблюдала за тем, как Чарли гнал к дому полдюжины белых гусей с дальнего конца поля. — Вы с отцом управились бы со всеми делами в два раза быстрее, чем Чарли.

— Но тогда я не увидела бы, какую радость это доставляет мальчику! — Элисон присела на большой камень и принялась счищать с него мох. — К тому же я никуда не спешу. По-моему, деревенский образ жизни позволяет по-другому взглянуть на жизнь.

— Но мы ведь вам мешаем, — продолжала Джудит. — Знаю, что мешаем, а все равно прихожу снова и снова!

Элисон подняла на нее глаза и тепло улыбнулась.

— И приходи, — подбодрила она. — Мне кажется, мы втроем отлично ладим.

— Просто мы хорошо друг друга понимаем. Жаль, что в «Фернили» атмосфера совсем другая.

Элисон помолчала, размышляя.

— Невеста Стивена Лэнга приезжала еще?

— Нет. И это меня печалит, — призналась Джудит. — Ей следовало бы больше общаться с детьми до приезда Стивена.

— А ты думаешь, ей хочется общаться с ними?

Джудит покачала головой:

— Честно говоря, думаю, нет. Но, Элисон, ведь это необходимо. Если она не сможет подружиться с ними, это приведет к плачевным последствиям.

— Нельзя заставить человека любить детей, — ответила Элисон. — Либо это в нем есть, либо нет. А в сложившихся обстоятельствах Кэрин Хоуп оказалась безнадежно далека от твоего идеала или от идеала Стивена Лэнга, что важнее.

Щеки Джудит вспыхнули.

— Кажется, в моих рассказах Кэрин выглядит ужасной, — с сожалением признала она. — Я не стремилась сделать из нее чудовище. Просто, на мой взгляд, Чарли не заслужил такого отношения.

— Знаешь, наш мир устроен несовершенно. Невозможно перебороть или изменить это, поверь мне, — предостерегла Элисон.

Джудит отвела глаза.

— Но я приняла на себя ответственность за Чарли и Мойру. И должна сделать все, что в моих силах, чтобы они были счастливы.

— Пока ты здесь, так и будет. — Элисон смотрела, как Чарли гоняется за гусями. — Но что станется с ними, когда ты уедешь отсюда?

— Когда уеду? — отозвалась эхом Джудит и только теперь задумалась о такой перспективе. — Но у них же будет Стивен…

— И Кэрин Хоуп.

— Она изменится к лучшему. Она должна понять и полюбить их!

Элисон накрыла сжатые пальцы подруги теплой ладонью.

— Джуди, ты же знаешь, что это напрасная надежда.

— Но ведь Стивен ее любит! — Голос Джудит дрогнул. — Разумеется, Кэрин сделает все возможное, она взглянет на детей его глазами, правда же? Ведь это просто, так просто, когда любишь!

— Каждый любит по-своему, — грустно вздохнула Элисон, поднимаясь и открывая калитку для Чарли и его свиты. — К сожалению, большинство людей эгоисты.

Джудит молча наблюдала, как мальчик резвится среди гусей.

— Иногда мне начинает казаться, — задумчиво произнесла она, — что весь мир погряз в пороке.

Загнав гусей, Джудит с малышом отправилась домой.

Элисон, оставшаяся стоять у калитки под жарким солнцем, помахала им вслед. Ее небесно-голубое платье выделялось ярким пятном на фоне зеленых кустов и деревьев.

Взобравшись на холм, девушка увидела серую машину, припаркованную у ворот «Фернили».

Кэрин Хоуп приехала! Да, в этом не могло быть сомнений. И вдруг кровь застучала в висках у Джудит: она поняла, что та, скорее всего, приехала не одна. Стивен здесь!

Отчего ее сердце дернулось, как птичка, попавшая в капкан? Отчего единственным желанием стало желание немедленно убежать со всех ног — куда угодно, только бы подальше от «Фернили»?

Боже, как глупо, мысленно отчитала себя девушка и сжала ручку Чарли.

Почему она боится этой встречи, о необходимости которой столько думала? Но в ответ на ее вопрос сердце стало биться еще чаще, а щеки вспыхнули, словно маков цвет.

— Можно мне зайти в ручей? — спросил Чарли, сражаясь с застежкой своей сандалии.

— Времени нет, — ответила девушка, в глубине души понимая, что и сама была бы не прочь задержаться. — Пора возвращаться.

— К уточкам? — обрадовался мальчик.

— Нет. В «Фернили». Пора обедать.

Обернувшись, Джудит увидела Стивена. Он шел к ним по тропинке через пустошь.

— Привет, старина! Как делишки? — Стивен наклонился к Чарли и только потом поднял взгляд на Джудит. — Как хорошо вернуться домой! Я рад снова видеть вас.

Губы девушки сами собой расплылись в улыбке. Она читала только радость в его глазах и вновь почувствовала непреодолимый магнетизм этого человека.

— Вот так сюрприз! — наконец вымолвила она, придя в себя. — Я заметила машину мисс Хоуп у ворот, когда мы еще взбирались на холм.

Стивен перевел взгляд на «Фернили», и радость в его глазах померкла, ее заменила легкая растерянность.

— Наверное, нужно возвращаться, — со значением произнес он. Джудит расслышала в его голосе ту жесткость, которая появлялась всегда, как только ему предстояло разобраться с трудной проблемой.

— Ты меня понесешь? — спросил Чарли, и лицо Стивена моментально прояснилось.

— На плечах? — улыбнулся он. — Что скажешь?

— Здорово! — воскликнул Чарли.

И они двинулись к дому: высокий мужчина, маленький мальчик и женщина, любящая их обоих.

Энни вышла им навстречу.

— Я уж суп в столовую отнесла.

Таким образом она хотела предупредить их о том, что миссис Кемп вынуждена задерживать обед. Джудит повела Чарли к раковине на кухне.

— Давай помоем ручки сегодня здесь? — предложила она. — Чтобы время зря не терять.

— Давайте кто быстрее? — подхватил Стивен.

Взяв большое льняное полотенце, предусмотрительно извлеченное Энни из ящика буфета, Джудит наблюдала за тем, как Стивен поставил малыша на табурет и намылил ему ладошки.

Джудит сама не поняла, что давно влюбилась в Стивена. Ее чувство казалось ей похожим на весенний цветок, который рос не спеша, пуская корни в глубину ее души. То был не цветок-однодневка, готовый завянуть от первого дуновения ветерка, но выносливое растение, раз и навсегда поселившееся в ней. И которому суждено остаться навсегда скрытым от чужих глаз.