Сердце странника - Анна Климова Страница 29

Итак, Витек выбрал путь на знакомую дачу. Никак иначе не получалось. Он отчаянно хотел добраться до воображаемого «ДОМИКА», как в детской игре, где он был бы недоступен. Там отдышаться, осмотреться, оценить обстановку. И уж потом принять окончательное решение.

Только третий таксист согласился с ним говорить. И то лишь тогда, когда Витек показал деньги.

— Ох, и нарвусь же я на свою задницу, малец, — покачал головой таксист. — Куда везти-то?

— На рынок для начала. Бабушка у нас старая, продуктов хотим ей привезти, — улыбнулся Витек.

— Бабушка, говоришь? А как же вас одних родители к ней отпустили?

— А мы всегда одни к ней ездим. Родители заняты, вот мы и ездим к бабушке сами. Правда, Катька? — Витек толкнул локтем свою сонную спутницу.

— Ага. Все работа и работа, — кивнула та и добавила с очаровательной детской непосредственностью: — Пашут, как лошади. Божьего света не видят.

Таксист захохотал во все горло и завел мотор.

Витек не понял, чем его так рассмешила реплика Катьки, вероятно, слышавшей такие фразы дома, но был доволен ее способностью поддержать игру. Значит, она могла прижиться на новом месте, не испугаться и не отступить. А это главное.

* * *

Итак, что она знала о Димке? По сути, все. Но чего-чего, а таких сюрпризов от него Дашка никак ждать не могла. Конечно, он над ней насмехался, но насмехался как-то уж очень изощренно. Что ж, пусть так. Место в первом классе самолета и поездка в Лондон могла компенсировать эту насмешку.

— Девушка, — позвала Даша стюардессу. — Мне еще шампанского. Если можно.

— Конечно, — профессионально улыбнулась та, не удивившись, что эта молоденькая пассажирка в четвертый раз делает такой заказ.

Дашка в подробностях вспомнила их последнюю ссору. Все указывало на то, что у Димки на ее счет большие планы. Когда парень начинает говорить серьезно и ревновать не на шутку — это сигнал к тому, что девушке надо приготовиться к переменам в своей судьбе. Если она сама, конечно, захочет таких перемен.

А хотела ли она? Вот вопрос дня! Разумеется, она оценивала Димку с разных точек зрения. Не могла не оценивать. Большой Димкин плюс — его веселость и умение поддержать игру. О, сколько таких игр у них было! Особенно когда он помогал ей репетировать роли и повторял реплики ее партнеров в театре. И не просто повторял! Он играл! И играл лучше некоторых профессиональных актеров. Во всяком случае, ей так казалось. Но ее мнение могло быть слишком субъективным. Взять хотя бы Сашку Колосова. Простое актерское дело и то не смог нормально выполнить. Все, что от него требовалось, — подарить богомолке Инессе Михайловне французский поцелуй, а он принялся ей руки целовать! Ну не идиот ли? Для женщины с таким мировоззрением, как у Инессы Михайловны, французский поцелуй незнакомца — одно. А целование рук — совсем другое. «Я тебе этого никогда не прощу, — сказал он Дашке, спрятавшись от преследовавшей его Инессы Михайловны в чьей-то гримерной. — Ты знаешь, что я в театр вынужден пробираться черным ходом? Эта маньячка караулит меня в фойе!»

«Это потому, Шурик, что ты не воплотил режиссерского замысла», — отвечала Дашка со смехом.

«Да иди ты со своими замыслами!»

Разумеется, Димка не допустил бы такой оплошности.

Но большой Димкин минус — его двойственность.

Диму в разные жизненные промежутки одолевали два прямо противоположных стремления: первое — плыть по течению, пока что-нибудь стоящее само не попадет в руки; второе — действовать с бешеной энергией, «крутиться», «рубить «бабки» и «добывать «капусту», так как примеров успешности среди друзей было у него предостаточно.

Обычно эти два состояния плавно перетекали у него из одного в другое.

Бороться с чем-либо или с кем-либо изначально не имело смысла, приходил он к выводу однажды вечером (а именно по вечерам нас чаще всего посещают тоскливые мысли о собственном предназначении в этом мире). «Пойми, это все равно, что затыкать руками пробоины на «Титанике, — с безнадегой выносил окончательный вердикт Дима. — Все и всегда стремится и приходит к тому состоянию, которое является естественным для природы вещей. Это надо понять и не стараться запрыгивать в воду с размаху. Можно спокойно войти, не рискуя сломать шею о незнакомое дно». Осознав это, он некоторое время воспринимал эту истину как не имевшую альтернативы. Он воображал себя частью общего движения и старался по возможности не тормозить его своими самонадеянными планами. Он переставал о чем-либо сожалеть. К примеру, о невозможности реализовать себя в несколько более широком качестве, сулившем все блага цивилизованного общества. Живут же другие люди себе спокойно, ходят на работу, ездят в жутком общественном транспорте, едят на кухне щи, водят детей в садик и снова утром идут на работу. Та же бабка Люба живет себе, хлебает молочный суп, молится и смотрит «Поле чудес» по телевизору. Ничего такого от жизни ей не надо. Вот и он так же.

Но через неделю Дима вдруг встречает приятеля, которого давно не видел. Приятель цветет и пахнет дорогим мужским парфюмом. У него новая машина, новая девушка и новый бумажник, набитый новыми, хрустящими купюрами. Приятель с радостью делится своими успехами в бизнесе. Жизнь, оказывается, прекрасна!

Тем же вечером меняется Димин взгляд на мир.

Что? Плыть по течению? Какая нелепость! Какая слепота! Под лежачий камень вода не течет. Надо немедленно что-то делать! Действовать! Грести из всех сил к своей прекрасной цели. Как можно сидеть и ждать, будто кто-то что-то принесет тебе на блюдечке с голубой каемочкой?

Сейчас же достается записная книжка и целый вечер посвящается звонкам.

Если первая травоядная истина не приносила Диме ни дивидендов, ни особых убытков, то вторая, хищническая, рожденная капитализмом, бросала его в глубокое финансовое расстройство. Если он продавал пейджеры, то они ломались у покупателей на следующий день. Если закупал косметику, которая, судя по уверениям опытных сетевых маркетологов, должна пользоваться бешеной популярностью у дам бальзаковского возраста, то именно к этой косметике неожиданно все категории женщин проникались упрямым недоверием и покупать наотрез отказывались.

И вот этот человек, побуждения которого легко читались, как рисунок на ладони, ждет ее в Лондоне в странном амплуа то ли агента 007, то ли подпольного Корейко. В любом случае ее Димочка либо ловко притворялся бедненьким и несчастненьким молодым человеком, либо его изменили какие-то странные обстоятельства, объяснить которые в данный момент она не могла при всем желании.

Ну и пусть все идет своим чередом! Как говорил Димка, следовало расслабиться и получить удовольствие.

В аэропорту Димки не было. Она уже хотела разозлиться, но вдруг в толпе встречающих увидела человека в красивой черной униформе, фуражке и черных перчатках. В руках он держал табличку с надписью:

«ДАША! СЛЕДУЙ ЗА ЭТИМ ЧЕЛОВЕКОМ!».

— Боже! Что еще такое? — простонала она, подходя к нему. — Я Даша. Уберите это.