Изгнанная из рая - Даниэла Стил Страница 31

Что касалось профессора Томаса, то он был просто в восторге,когда увидел купленные ему Габриэлой книги.

— Я просто без ума от счастья, просто без ума! —без конца повторял он, любовно перелистывая хрупкие от времени страницы.(«Никогда не говорите и не пишите так! — когда-то предупреждал онее. — Выражение „без ума от счастья“ могут употреблять только вульгарныеписатели глупых любовных романов да старики вроде меня, которым действительнонедалеко до маразма. Вам, серьезному автору, это не к лицу».) Он действительнобыл очень рад книгам и никак не мог поверить, что Габриэла действительно купилаих для него. Профессор хорошо знал, сколько может стоить такой трехтомник.Габриэла успокоила его, сказав, что, во-первых, он стоит ровно вдвое дешевле,чем он думал, а во-вторых, ища для него подарок, она неожиданно нашла себеработу, так что в книжный магазин на Третьей авеню ее привело, пожалуй, самопровидение.

И то же самое провидение, похоже, позаботилось о том, чтоГабриэла поближе узнала Стива и изменила свое отношение к нему. Во время ужинаи после него они много друг с другом разговаривали, и профессор был очень этомурад. Впрочем, с ним Габриэла тоже провела достаточно времени и даже проигралаему в домино пять партий подряд.

В этот праздничный вечер настроение у всех было приподнятым,и даже профессор, казалось, забыл о своем кашле. Впрочем, сегодня он действительночувствовал себя неплохо, поскольку мадам Босличкова весь вечер усердно поилаего горячим чаем с медом и мятой, к которому профессор всякий раз прибавлялбольшую столовую ложку бренди. Рюмку этого «напитка профессоров и солдат», какон его называл, он предложил Стиву, и тот с благодарностью выпил за здоровьевсех присутствующих. «Если бы не вы, это Рождество было бы самым тяжелым в моейжизни», — сказал он, и Габриэле почему-то показалось, что в первую очередьон имеет в виду именно ее.

Когда настала пора расходиться, Стив проводил Габриэлу додверей ее комнаты и немного постоял у порога. В качестве рождественскогоподарка он преподнес ей чудесную тетрадочку в кожаном переплете. Подарок,пожалуй, был дороговат для безработного, но она постеснялась сказать емучто-либо по этому поводу. Впрочем, Стив одарил всех соседей по пансиону, в томчисле и профессора, которому купил отличный теплый шарф из мохера.

— Эти люди понемногу становятся моей семьей, —сказал Стив Габриэле, и она согласно кивнула. Она и сама чувствовала то жесамое. За сегодняшний вечер они переговорили о многом: о ее новой работе, о еерассказах, о перспективах самого Стива, но ни один из них — словно по взаимномусогласию — ни словом не коснулся прошлого. Это вовсе не значило, что ни Габриэла,ни Стив не думали об этом. Наоборот, весь вечер Габриэла вспоминала о монастыреи о сестрах и жалела о том, что у нее нет ни одной фотографии Джо. Вполнепонятно, что ни он, ни она никогда не фотографировались ни вместе, ни порознь.Теперь она очень боялась, что может забыть его черты, его глаза и его улыбку.

Стив как будто почувствовал, о чем думает Габриэла, поэтомустарался разговаривать с ней на самые нейтральные темы. Ему не хотелосьподталкивать ее к чему-либо, но даже самый поверхностный наблюдатель не мог незаметить, что ему нравится ее общество. Вчера, перед тем как они расстались налестнице, он ласково провел кончиками пальцев по ее щеке, и, уже лежа впостели, Габриэла долго думала о том, что означает этот жест и как она должнана него реагировать. Ей не хотелось обижать Стива и притворяться, будто онаничего не замечает, но, с другой стороны, она не собиралась осложнять себежизнь, позволив ему увлечься собой — для этого ее раны были еще слишком свежи.Порой Габриэла вообще начинала сомневаться, способна ли она будет когда-нибудьполюбить снова — в особенности такого человека, как Стив. В нем было слишкоммного незнакомого, мирского, чуждого; он был бизнесменом до мозга костей, и вего характере не было ни следа той невинности и наивности, которые такнравились ей в Джо.

С другой стороны, Стив был неплохим человеком, и, главное,он был жив, он был здесь, рядом, а Джо — умер. Нет, не умер, а ушел, бросил ее.Теперь Габриэла больше не могла этого отрицать или закрывать на это глаза.

Утром следующего дня после Рождества Стив постучал в дверьее комнаты. Он выходил прогуляться, а на обратном пути купил для нее чашкугорячего шоколада. Этот жест дружеского расположения произвел на Габриэлусильное впечатление. Она впустила Стива в комнату. В свою очередь, Стив,увидев, что она работает, сделался восторженно-почтителен и спросил, нельзя лиему почитать что-нибудь из того, что она уже написала.

Габриэле не хватило духа отказать ему. Она протянула Стивутетрадку с двумя рассказами, которые считала наиболее удавшимися, и он прочелих тут же, при ней, и так хвалил, что Габриэле даже стало неловко. Но в глубинедуши она была очень довольна. «Значит, — рассуждала она, — моирассказы нравятся не только профессорам и редакторам из „Нью-йоркера“, но итаким далеким от литературы людям, как Стив».

Ей не терпелось продолжить работу, но Стив предложил ейнемного пройтись. Габриэла не смогла ему отказать, тем более что ночью выпалсвежий снег, и весь город был укутан им словно толстым белым ковром. День сновавыдался морозным, но Габриэла и Стив не замечали этого. Едва выйдя на улицу,они принялись бросаться друг в друга снежками и расшалились как дети. Стив дажесказал об этом вслух. Габриэла промолчала. Ей не хотелось портить настроение ниему, ни себе своими детскими воспоминаниями.

Несмотря на это, они прекрасно прогулялись и, обойдяквартал, вернулись в пансион. Только там, помогая Габриэле снять куртку, Стивпризнался ей, какой острой стала для него финансовая проблема. До сих пор онмного помогал матери, отсылая домой те деньги, которые ему удалось заработать,стажируясь после Стэнфорда в одной крупной корпорации, но теперь, как онвыразился, «банк лопнул». Перед ним стояла неприятная перспектива безуспешноговозвращения к себе в Айову. Он еще не совсем отчаялся, однако положение егобыло таково, что он уже не раз задумывался о том, чтобы съехать от мадамБосличковой и подыскать себе квартиру подешевле.

Эти слова заставили Габриэлу посмотреть на него ссочувствием. Ей очень хотелось помочь ему, но она не знала, как предложитьСтиву деньги, не оскорбив и не унизив его. Деньги у нее должны были появиться всамое ближайшее время: на днях Габриэла ждала чек из журнала и уже всеподсчитала. Тысяча долларов с лихвой покрывала все ее издержки, а некотораясумма даже оставалась. Сначала она планировала отложить эти деньги на покупкухорошей пишущей машинки, однако поскольку их все равно не хватило бы, Габриэлавполне могла одолжить их Стиву.

Стив к этому времени заговорил о чем-то другом, и посленескольких довольно неуклюжих попыток повернуть разговор в нужное ей руслоГабриэла открытым текстом предложила ему взять у нее взаймы.

— Твоя комната стоит, наверное, столько же, сколькомоя, — сказала она. — Если ты заплатишь мадам Босличковой за январь,то сможешь помочь маме и спокойно искать работу еще месяц.