Грешный маркиз - Салли Маккензи Страница 47

Мужские руки сжали ее бедра, затем пригладили волосы. Она все еще вздрагивала от пережитого, закрыв глаза. Ей не хотелось двигаться. Стоять бы так вечно. Возле этого чудесного озера, обнимая маркиза Найтсдейла, с платьем, спущенным к талии. Открытая взорам любого, кому заблагорассудится пройти по дороге.

Она вдруг ойкнула, отскочила от Чарлза и со всех ног бросилась к дому, натягивая на бегу платье.

– Что ты сделал с Эммой, Чарлз?

– О чем вы, тетя? Что я мог сделать с Эммой?

Чарлз поднял голову от бумаг. Этим утром тетя выбрала наряд фиолетового и яблочно-зеленого цветов. Он задался вопросом – не в первый раз, – как тетина портниха осмеливается раз за разом совершать преступление против хорошего вкуса?

– Она отказывается выходить из своей комнаты. Говорит, ей нездоровится.

– Вот как? А при чем здесь я?

Тетя Беатрис наклонилась над столом, сверля его глазами:

– Сегодня утром Лавиния Бегли сказала, что видела, как Эмма сломя голову бежала от озера. Что-то там было не в порядке с ее платьем. А потом, пару минут спустя, появился ты, ведя на поводке Принни.

Чарлз боялся, что покраснеет и выдаст себя.

– У мисс Петерсон вышла… неприятность с платьем. Я взял у нее собаку, чтобы она могла немедленно вернуться домой и переодеться.

Тетя Беа фыркнула:

– Или, возможно, она вернулась, чтобы одеться. Что именно случилось с ее платьем?

– Боюсь, не могу вам сказать.

– Не можешь сказать? Скорее, не хочешь.

– Тетя, надеюсь, ты не думаешь, что я допустил вольность в обращении с мисс Петерсон?

Вольность? Да, он вел себя нахально до неприличия.

– У меня самые чистые намерения.

– Спустись на землю. Я тебя ни в чем не обвиняю. Хочешь ухаживать за девушкой – пожалуйста, делай, что считаешь нужным. Не забудь только сначала надеть ей на палец колечко, прежде чем начнешь ее раздевать.

– Тетя!

– Бога ради, Чарлз! Не строй из себя девственника, или ты и впрямь невинен?

– Не твое дело, тетя. Ты сама-то хоть раз в жизни…

Чарлз осекся. Тетя Беа покраснела, что было совсем ей не к лицу, учитывая цвета ее наряда.

– Вот это, – сказала она, – точно не твое дело.

– Согласен. Меня это не касается.

Ему вспомнилось… О тетке ходили кое-какие слухи. Впрочем, зачем вспоминать? К тому же, если у нее и был любовник, у парня, видимо, не все в порядке со зрением. Хотя дамы все равно снимают платье, когда дело доходит до главного… Не стоит об этом думать!

– Зато Эмма наверняка девственница. – Тетка многозначительно замолчала, вскинув бровь. – Девственница ли? То есть все еще? Ты ведь не…

– Нет!

– Хорошо. Полагаю, однако, ты что-то с ней сделал. – Она пожала плечами. – Сейчас молодые девушки столь впечатлительны! Может быть, ты поцеловал ее слишком крепко, хотя, принимая во внимание беспорядок в одежде…

Тетя Беа внимательно смотрела на племянника. Тот сохранял невозмутимый вид.

– Хм… что бы там ни произошло, мисс Петерсон очень расстроилась. Пойди наверх и извинись. Веди себя почтительно. Тщательно выбирай слова. На балу я хочу объявить о вашей помолвке.

Поднимаясь по лестнице, Чарлз подумал, что утром действительно позволил страсти выйти за пределы дозволенного. Он не мог ошибаться – их поцелуй в экипаже был для Эммы первым в жизни. Да и какой это был поцелуй – мимолетный, невинный. Впрочем, с Эммой не могло быть ничего мимолетного. Что, однако, не оправдывало его поведения на озере. Он явно зашел слишком далеко на пути соблазна. Чарлз постучал.

– Эмма?

– Уходите.

Он оглянулся по сторонам. Так и есть, его с интересом разглядывают обе мисс Фартингтон. Чарлз поклонился и вошел в свою спальню. Постучал в общую дверь.

– Эмма!

– Уходите.

– Милая, нам надо поговорить! – Он толкнул дверь – она не поддалась. – Вы чем-то загородили дверь, Эмма?

– Да.

Голос ее звучал приглушенно, словно она плакала.

– Дорогая, вам не нужно меня бояться. Позвольте войти. Обещаю, мы поговорим, и все. Я и пальцем вас не трону, ничем не обижу. – Тишина была ему ответом. Чарлз решил, что это обнадеживающий знак. – Эмма, вам наверняка хочется кое-что спросить. Вы поняли, что произошло на озере?

– Нет! – Усталый жалобный голос. Затем сдавленный всхлип. У Чарлза возникло такое чувство, будто сердце его вот-вот выпрыгнет из груди.

– Разрешите мне войти, Эмма, Мы сможем спокойно поговорить. Вы же не хотите, чтобы кто-то подслушал наш разговор, не так ли?

– Нет, – Теперь Эмма была явно напугана. Он услышал, как она подошла к двери и отодвинула что-то тяжелое! Дверь распахнулась. Бедняжка, ее глаза опухли от слез.

– Эмма! – Чарлз нарушил обещание, едва успев войти. Он ловко обогнул комод, которым она пыталась загородить дверь, и осторожно привлек к себе. – Эмма, радость моя. Простите, что обидел вас. Я не хотел.

Она вздохнула, склонив голову к его груди.

– Ну же, успокойтесь. – Он сел в кресло у камина, усадив девушку себе на колени. Голова легла ему на плечо, и он принялся гладить ее волосы, как гладил бы Изабелл или Клер.

Ему нравилось чувствовать приятную тяжесть ее тела. Поразительно – он не испытывал желания. То есть испытывал, конечно, но… не так, как раньше. Было такое чувство, будто выходишь на террасу посреди бала и до тебя доносится музыка оркестра, играющего на балконе. Чудесная, волшебная музыка, но откуда-то издали…

Чарлз чувствовал умиротворение, покой. Он прижался щекой к ее головке, поцеловал макушку, наслаждаясь сладким ароматом.

– Что вы делали со мной? – шепнула Эмма ему в плечо.

– Занимался с вами любовью, милая.

Он почувствовал, как она напряглась.

– Значит, я… неужели… я в положении?

Он мог бы счесть это забавным, если бы не был так расстроен.

– Нет, Эмма. Вы не беременны.

– Точно?

– Совершенно точно, дорогая. Вы никоим образом не могли зачать.

– Но со мной было… что-то очень странное. – Она снова заговорила шепотом. Ему пришлось задержать дыхание, чтобы расслышать слова. – Я чувствовала, что схожу с ума. Меня охватило… желание. Мне до смерти хотелось, чтобы вы… Не знаю, как сказать. Чтобы вы… наполнили меня.

Чарлз судорожно вздохнул. Страсть вновь пробудилась. Как бы не рухнули его чистые намерения. Ведь он точно знал, как ее можно наполнить.