Внутренний огонь - Дженнифер Арментроут Страница 5

Его взгляд скользил от кончиков ботинок вверх по темным джинсам и тонкой водолазке. За прошедшие годы мои формы сгладились. Я никогда не была худой, скорее, меня можно назвать полненькой. Никогда не испытывала желания – или это нехватка силы воли – тратить по два часа в день, чтобы превратиться в девушку из журнала. Люблю есть жирную пищу, а еще бездельничать и читать в свободное время.

На меня тут же обрушились воспоминания о том, какие женщины раньше привлекали Брока. С плоскими животами и стройными ногами. Те, у кого парни с легкостью могут обхватить руками талию. Которые часами могли зависать в спортзале вместе с ним и при этом выглядеть потрясающе и сексуально, даже вспотев и раскрасневшись. Брока всегда тянуло к подобным девушкам. Да и сейчас тянет, с учетом того, как выглядела его невеста.

Я одернула себя и отогнала все сравнения со случайными цыпочками, с которыми он спал, и с женщиной, которая была обручена с Броком. Все было совершенно понятно, но сейчас не имело значения, потому что в этот момент он рассматривал мое лицо. В голове мгновенно возникла мысль: мы не виделись шесть лет. В последний раз мое лицо и вовсе было опухшим и перебинтованным. Все это время он полагался лишь на рассказы моей семьи, так как я не очень любила фотографироваться. Никогда не любила, а сейчас уж тем более. Хотя он мог увидеть меня где-нибудь издали.

Пока взгляд Брока скользил с левой щеки на правую сторону челюсти, его глаза слегка расширились. В них отразилась непередаваемая смесь удивления и эмоций, которые видеть не хотелось. Кровь тут же забурлила в венах, вырывая меня из ступора.

– Что ты здесь делаешь? – резко спросила я.

Наши взгляды встретились.

– Именно сейчас? Вообще-то, дожидаюсь тебя.

– У женского туалета?

– Да.

– Это более чем странно, – пробормотала я и посмотрела вглубь зала. Эйвери и все остальные, наверное, уже потеряли меня. – В смысле, что ты делаешь в Мартинсберге?

– Ужинаю, – ответил он, снова поймав мой взгляд.

Он так настойчиво смотрела в глаза, что я занервничала.

– Ты выглядишь потрясающе, Джиллиан.

Дыхание перехватило от искренности этих слов. А потом я поняла, что, по сравнению с прошлой встречей в больнице, выгляжу на миллион долларов.

– Так ты случайно оказался в Мартинсберге и решил поужинать именно в этом ресторане?

Брок моргнул, явно удивившись резкому тону. Его можно понять – когда-то я улыбалась и ловила каждое сказанное им слово, поэтому меня с легкостью можно было звать «Личный коврик для ног Брока. Добро пожаловать».

Подумав об этом, я вновь мысленно вернулась в тот вечер, в бар, где стояла перед ним в платье, чувствуя себя такой взрослой, надеющейся, влюбленной и невероятно глупой.

Один уголок его губ приподнялся, а на лице появилась легкая улыбка, благодаря которой Брок частенько получал все, чего хотел.

– Ты хочешь сказать, что я каким-то образом узнал о твоих планах и специально пришел сюда, чтобы встретиться? – Он замолчал, глаза блестели в тусклом свете ламп в коридоре. – Как какой-то сталкер?

Это, конечно, звучит смешно, но ведь все может быть. Мама знала, что у меня сегодня свидание. Хотя вряд ли она сказала бы об этом Броку.

Во всяком случае, лучше ей было этого не делать.

– Или, скорее уж, не как сталкер, а как тот, кто отчаянно пытается встретиться с человеком, старательно избегающим его уже много лет? – спокойно продолжил он. – В декабре будет шесть лет.

Я моргнула один раз. Потом второй.

– Что?

Его улыбка стала шире.

– Или как тот, кто случайно решил пообедать с другом, который живет в том же районе, что и ты?

Щеки начали гореть.

– Если я действительно сталкер, то не очень-то хороший, потому что специально ждал, когда ты выйдешь из туалета, – продолжил он, явно забавляясь моим видом. – Из того, что я знаю о сталкерах, – а мне пришлось столкнуться с несколькими, – они, как правило, стараются не попадаться на глаза.

Гнев вспыхнул в груди. Я что, рассмешила его? Ну конечно. Я всегда забавляла Брока.

– Не сомневаюсь, что большинство твоих сталкерш не стали бы поджидать у дверей. Они войдут следом в мужской туалет, и ты не посчитаешь это чем-то криминальным.

– Черт. – Брок откинул голову и засмеялся.

С моих губ сорвался вздох. Боже, я уже позабыла, как он смеялся. Громко, заразительно и беззаботно. Он одаривал смехом всех вокруг, пока я наивно полагала, что Брок бывает таким только со мной.

– Ты не та Джилли-вилли, которую я помню, – с улыбкой сказал он.

Воспользовавшись этим прозвищем, Брок сотворил нечто странное. Меня вновь окутали воспоминания о том времени, когда мы сидели бок о бок на старых качелях на заднем дворе родительского дома. Я вспомнила, как он слушал мою болтовню о всех местах, где я хотела побывать. В голове опять возникла мысль: все уже никогда не будет таким, как раньше.

– Нет, – подняв подбородок, сказала я. – Совсем не та.

Он опустил голову так, что наши лица оказались напротив, а между губами осталось лишь несколько сантиметров.

– Знаю.

Я испуганно выдохнула.

– Думаю, мне нравится эта Джиллиан, – тихо сказал он, словно делился какой-то секретной информацией.

Я молча уставилась на него, пытаясь понять, что же означали его слова.

– Что это за парень сидит рядом с тобой? – склонив голову набок, спросил Брок.

Отшатнувшись, я чуть не свалилась на пол.

– Мне не верится, что ты задаешь этот вопрос.

Он нахмурился.

– Почему? Вполне обоснованный вопрос.

Мои глаза расширились.

– Нет, совершенно необоснованный.

Выпрямившись, он прислонился к стене, словно впереди было все время мира, а мы не стояли у туалетов.

– Это твой парень?

У меня пропал дар речи, поэтому я просто пялилась на него, разрываясь между желанием сказать, что это, черт возьми, не его дело, и поинтересоваться, почему он вообще задал этот вопрос.

Но я не сделала ни того, ни другого.

– Прости, пора возвращаться за столик, – обходя его, заявила я.

– Серьезно? – Он оттолкнулся от стены и схватил меня своей большой рукой, чтобы остановить. – Мы столько лет не виделись, а ты собираешься просто уйти? Не обнимешь? Не спросишь, как дела? Ничего?

– Вполне серьезно.

Я дернула рукой, и он почти сразу меня отпустил.

Несколько мгновений он просто рассматривал меня с хмурым лицом, на котором не осталось и следа от дразнящей ухмылки.