Глазами жертвы - Майк Омер Страница 17

О’Доннелл сможет работать и без этого. Вечно избегать капитана не получится, но она надеялась получить хорошую зацепку, прежде чем ее загонят в угол. И такую зацепку, похоже, мог дать Патрик Карпентер.

Когда она вошла в холл больницы «Маунт Синай», там уже ждали агент Грей и Зои Бентли. Сверилась с часами — пять минут девятого. Надо отдать должное федералам: они пунктуальны.

— Извините за опоздание, — сказала Холли, приблизившись. — Пробки.

— Не страшно, — ответил Тейтум. — Это Патрик Карпентер просил здесь встретиться?

— Тут его жена, — О’Доннелл пошла к лифтам. — Он просил встретиться здесь, чтобы не оставлять ее надолго одну. Думаю, теперь он охотнее пойдет на контакт.

Скорее всего, Карпентер не рассказал жене об убийстве, чтобы не расстраивать ее. Значит, захочет отделаться от них как можно быстрее, а лучший способ для этого — ответить на все вопросы. И в процессе, если повезет, всплывут несколько имен.

— Он охотно делился информацией по телефону? — спросила Зои.

— Да, пока я не начала расспрашивать о прихожанах. — О’Доннелл вошла в лифт, остальные последовали за ней. — Тогда он стал намекать на вторжение в личную жизнь и утрату доверия. Надеюсь, ваши модные значки сделают его сговорчивее.

Двери лифта открылись в длинный коридор, пост медсестер находился справа. Пухлая медсестра с большой родинкой на подбородке усердно скрепляла что-то степлером.

— Где мы можем найти палату миссис Карпентер? — обратилась к ней О’Доннелл.

Медсестра не подняла головы. Засунув в степлер несколько листов, она хлопнула по нему рукой, как будто хотела раздавить муху. Осмотрев результат, одобрительно кивнула.

— Вы родственники?

— Нам нужно поговорить с ее мужем. — О’Доннелл показала значок.

Медсестру он не впечатлил. Она взяла следующую пачку листов и положила на стойку. Холли вздрогнула, когда мясистая рука опустилась на степлер. Это было издевательство над канцелярскими принадлежностями; жаль, за это нельзя арестовать.

— Палата триста девять. — Медсестра начала складывать очередную стопку бумаги.

О’Доннелл поспешила удалиться, а ей вслед раздался еще один оглушительный хлопок.

Дверь в палату была приоткрыта, но детектив из вежливости постучала.

— Войдите! — ответил веселый женский голос.

— Миссис Карпентер? — О’Доннелл заглянула в комнату. — Здравствуйте. Мы надеялись застать вашего мужа…

— О, Патрик придет с минуты на минуту, — ответила женщина. — Пожалуйста, входите.

— Мы можем подождать в коридоре, — смутилась О’Доннелл.

— Ерунда! В коридоре нет стульев, а у меня тут много печенья. Прошу, входите, я настаиваю.

Все трое вошли в палату и расселись на стульях у койки миссис Карпентер.

Ярко-зеленая рубашка еле прикрывала огромный живот розовощекой беременной женщины с гладкими темными волосами. Миссис Карпентер лежала, накрыв ноги больничным одеялом, и когда вошли посетители, она отложила книгу «Молитвы за будущего ребенка» и, тепло улыбнувшись, спросила:

— Вы работаете на приход?

— Не на постоянной основе. — О’Доннелл тщательно подбирала слова. — У нас дело к некоторым прихожанам.

— Я думаю, это замечательно. — Миссис Карпентер явно не поняла, о каком деле идет речь. Очевидно, догадка О’Доннелл была верна и Патрик ничего не сказал жене о Кэтрин.

— Меня зовут Леонор.

— А меня — Холли, — после нерешительного молчания ответила О’Доннелл. — А это Тейтум и Зои. Приятно познакомиться. Вы знаете, когда приедет ваш муж?

— Он уже в пути; это из-за меня он задерживается. Я попросила привезти мне вещи из дома, — ответила Леонор. — Я тут уже неделю; можете представить, сколько раз Патрик мотался туда-сюда ради меня… Еще я отправляла его и к моим родителям, чтобы мама постирала белье. О таком муже, как Патрик, можно только мечтать, и все же стирка ему не под силу, я уж молчу о глажке…

— Он очень заботливый, — поддакнул Тейтум.

— Так и есть. Он очень старается для меня. Наверное, уже смотреть не может на мои длинные списки поручений… Вы только представьте, каково провести целую неделю на больничной койке, с которой даже встать не можешь без присмотра! Чтобы не чувствовать себя ущербной, мне нужна хотя бы нормальная одежда. Я бы поехала домой, а Патрик настоял, чтобы я оставалась тут под наблюдением врачей. Вы же знаете, какими паникерами могут быть мужчины… По крайней мере, у меня есть книги. Не будь их, я бы пересчитывала плитки на полу… — Она перешла на шепот. — Их пятьдесят две.

Очевидно, Леонор любила поболтать, и, просидев неделю в этой палате наедине с собой, она отчаянно жаждала компании. Неудивительно, что миссис Карпентер не позволила им выйти в коридор. Тем не менее О’Доннелл никак не могла взять в толк, зачем этой женщине понадобились люди. Разговор сводился к монологу, и троих собеседников без труда заменили бы горшки с цветами. Теперь Леонор рассказывала о беременности. О’Доннелл слушала вполуха.

— …наша четвертая беременность. Первые три закончились ранними выкидышами. — Ее голос слегка дрожал. — А в этот раз все, казалось, идет хорошо! Господь вознаграждает чистые и бескорыстные души, и мы так старались! На прошлой неделе у меня пошла кровь, и я в ужасе подумала, что потеряла ребенка. Но когда мы добрались до больницы, я почувствовала, как он толкается. Я так обрадовалась! Правда, мне сказали, что нужно на какое-то время остаться. Сначала я думала, это на несколько часов…

Позади О’Доннелл кто-то вежливо кашлянул, и она обернулась. В дверях стоял мужчина с объемной спортивной сумкой на плече; в руках он держал большой пластиковый стакан. Патрик был чисто выбрит и одет в белую рубашку и черные брюки. Однако его темные волосы растрепались, а глаза опухли и покраснели.

— Привет, — сказал он и сжал челюсти.

— Я сказала твоим коллегам, что они могут составить мне компанию, — отозвалась Леонор.

Услышав про коллег, мужчина расслабился. Видимо, опасался, что они представятся его жене полицейскими или — того хуже — расскажут ей о Кэтрин.

— Хорошо. — Он натянуто улыбнулся. — Я привез книги, которые ты просила, и новый тюбик зубной пасты. Надеюсь, одежду я положил какую нужно.

— В этом я не сомневаюсь. — Леонор слегка повернулась, будто собираясь встать.

Через секунду Патрик оказался рядом и не дал ей подняться с койки. Поцеловав жену в лоб, вручил ей пластиковый стакан.

— Вот смузи, — мягко сказал он.

— Чтобы мне и жевать не пришлось, да? — Леонор усмехнулась. — Каждый день одно и то же…

Она сделала маленький глоток через трубочку и поморщилась.

— Во время беременности вкусы так странно меняются, верно? — улыбнулась детективу.

— Да, я помню, — подтвердила та. — Я, к примеру, на сладкий перец даже смотреть не могла. Хотя до беременности очень любила.