Смерть понтифика - Луис Мигель Роча Страница 28

Степенно, уверенно идет по дороге мужчина преклонных лет, неотличимый от множества незнакомцев. Хотя возможно, некоторые прохожие его знают. Этот человек так и не заметил, что кто-то следит за ним в толпе. Конечно же, преследователь — мастер своего дела. Оба человека только что вышли из театра «Хилтон», где посмотрели замечательный мюзикл «Пиф-паф, ой-ой-ой», и сейчас направляются на юг по Американской, или Шестой, авеню. Пройдя несколько метров и свернув на Тридцать Восьмую стрит, старик заходит в жилое здание. Его почтительно приветствует консьерж в форменной одежде.

Преследователь просто смотрит на него, предусмотрительно держа дистанцию. Сравнивает номер подъезда с тем, что записан. Надо убедиться, что старик живет именно здесь.

Как только пожилой человек скрывается в подъезде, наблюдатель звонит по мобильнику. Несколько мгновений спустя рядом с ним останавливается черный пикап. Человек садится в машину. Автомобиль остается на месте. Нужно подождать…

— Он живет здесь? — уточняет водитель пикапа на одном из восточноевропейских языков — кажется, на польском, — и присвистывает, пораженный великолепием особняка.

Человек в черном пальто ограничивается утвердительным жестом, не отводя при этом взгляда от великолепного строения.

— Что, провалилось дело в Лондоне? — спрашивает водитель.

— Да.

— Ты скажи, почему мы не можем войти и просто ликвидировать этого типа?

— Потому, что он — ключ.

Человек в черном пальто еще раз внимательно смотрит на дом. Затем просит поляка остаться у подъезда, а сам достает из кармана портрет. Популярное изображение папы Бенедикта XVI за мессой. Вынимает крошечный фонарик и просвечивает фотографию ультрафиолетом. Тысячи мельчайших волокон в точности повторяют изображение старца, за которым они следят, а понтифик Ратцингер словно бы исчезает. Когда ультрафиолет выключен, таинственное изображение пропадает, точно на банкноте, и улыбающийся папа вновь благословляет прихожан.

— Он — ключ ко всему…

Альдо Моро

9 мая 1978 года

Альдо Моро писал письмо родным. Одно из множества посланий, разосланных по множеству адресов, включая самого понтифика Павла VI и ключевые фигуры его партии, за те пятьдесят шесть дней, проведенных в плену у «Красных бригад».

И хотя с виду он походил на бедняка, этот спокойный, бесстрастный человек пятикратно становился премьер-министром Италии. Правительство, возглавляемое Джулио Андреотти, не снизошло до переговоров с террористами из «Красных бригад», требовавших освободить нескольких заключенных.

Поскольку о выполнении требований и речи быть не могло, а премьер-министр заявил, что сам похищенный решительно возражает против каких-либо переговоров с преступниками, судьба Альдо Моро, лидера Христианской демократической партии, похищенного 9 марта 1978 года, была непредсказуема.

С того самого дни Моро ни с кем ни встречался и не разговаривал, если не считать Марио — его охранника и похитителя, «ответственного за размещение». Сперва Марио держался с министром так, будто допрашивал его, и Альдо Моро казалось, что его тюремщик выпытывает какие-то сведения, но вскоре их встречи превратились в долгие доверительные беседы. Марио считал своего подопечного замечательным человеком, достойным уважения, несмотря на обстоятельства.

Позиция, которую занял лидер и силовики из его же собственной партии, глубоко потрясла похищенного. Никто и пальнем не шевельнул, чтобы ему помочь, хотя в отправленных письмах пленник подчеркивал, что правительство должно прежде всего ценить человеческую жизнь. Большинство христиан-демократов и членов правительства, включая самого премьер-министра, считали, что Моро написал эти письма под принуждением, а потому они не выражают его действительных взглядов. Большего заблуждения и придумать было нельзя.

Как предводитель «Красных бригад» Марио мог бы в этой ситуации снизить притязания или отказаться от них, но он мог также и убить Моро, чтобы гарантировать успех следующих похищений. А может быть, молодой человек был лишь исполнителем, оставался просто пешкой в большой игре, не имея достаточной власти для поступков и решений… Как бы там ни было, Моро пребывал в твердой уверенности: живым ему не уйти.

На улице Виа Градоли, в той же квартире, где писал прощальные письма глава Христианской демократической партии, но в другой комнате, разговаривал по телефону Марио. Вместе с ним еще три человека. Двое смотрели телевизор, третий читал газету.

— Итак?..

— Сегодня, — ответил мужской голос на другом конце провода, — действуйте по плану.

— Договорились, — согласился Марио.

— Я перезвоню в течение часа. Американец хочет, чтобы все решилось так же, как всегда.

— Хорошо, — повторил Марио и положил трубку. — Что же, пора ставить точку во всей этой истории, — объявил он приятелям.

— Думаешь, так будет лучше? — вмешался тот, кто читал газету.

— Мы не можем повлиять на ситуацию. И отступать уже поздно.

— А я по-прежнему считаю, что лучше освободить Моро. Мы и так уже далеко зашли, гораздо дальше, чем собирались. Нас услышали и поняли. Осознали угрозу, — произнес террорист, складывая газету.

— Это не наша война, Марио. Мы не собирались заходить так далеко, — заметил его напарник, смотревший телевизор.

— Когда мы брались за работу, то понимали, на что идем, и были готовы к такому варианту, — успокаивал присутствующих Марио.

— Не рассчитывай, что я нажму на курок.

— И я не стану, — поддержал товарища другой человек, который все это время молча сидел на диване, уставившись в телевизор.

— Моро нужно обязательно освободить. Мы никому не собирались прислуживать.

— Даже и не думайте! Все закончится сегодня. Обратного пути нет, — доказывал Марио, попутно пробуя убедить себя, что речь идет о простом политическом решении.

Он и не предполагал, что от его решения зависит жизнь Альдо Моро. Впрочем, судьба похищенного была предрешена уже 16 марта; остальное — вопрос времени. Теперь настало время выполнить предопределенное.

Марио направился к спальне и повернул ключ в замочной скважине. Он застал политика сидящим: тот дописывал письмо родным.

— Вставайте. Идем, — приказал предводитель «Красных бригад», и в голосе его чувствуется волнение.

— Куда? — спросил похищенный, поспешно заканчивая письмо.

— Вас перевезут в другое место, — старательно отводя глаза от лица жертвы, произнес Марио, сворачивая одеяло.

— Вас не затруднит потом отослать это письмо?

— Его отправят. — Марио забрал конверт и перебросил через локоть сложенный плед.

Несколько мгновений оба смотрели друг другу в глаза.