Секрет покойника - Том Харпер Страница 62

— Наша разведка считает, что ты продался.

— Приходилось постоянно быть начеку. Ты ведь знаешь, как обстоят дела с МКР.

МКР. «Мониторинг, Консультирование, Рекомендации» — официальная миссия EULEX в независимом Косове. На деле это означало сотрудничество с местными властями с тем, чтобы ненавязчиво, но упорно подталкивать их к некому подобию честной работы. Разумеется, задача была не из легких.

— Половина косовских чиновников отчитываются перед Дра-говичем. МКР означает, что они видят все. Все, что так или иначе — на бумаге или в электронном виде — проходит через их кабинеты и оказывается на столе у Драговича еще до того, как дойдет до их собственного начальства. Так что сделай я это официально… — Майкл вздохнул. — Прости, Эбби, я поступил опрометчиво, взяв тебя с собой, и теперь очень сожалею об этом.

— Но зачем тебе понадобилось брать меня с собой?

— Я просто не подумал. Я знал, что EULEX следит за мной, ведь, по их мнению, я продался Драговичу. Что ж, в этом есть доля истины. В свою очередь, люди Драговича вынюхивали, не веду ли я двойную игру, так что внутреннее расследование было мне только на руку. Хотя и усложняло жизнь. Мне меньше всего хотелось, чтобы представители EULEX ворвались на виллу как раз в тот момент, когда я наконец сдвинулся с места в своем расследовании. Сама знаешь, если чего в Евросоюзе не любят, так это работать по выходным. И я подумал, что если возьму тебя с собой, они решат, что мы просто хотим отдохнуть вместе, и оставят нас в покое.

С этими словами он положил в тарелку бобы и протянул ее Эбби.

— К сожалению, только одна тарелка. Я не был готов к приему гостей.

Эбби оттолкнула тарелку — аппетита не было, но Майкл настоял на своем.

— Когда ты в последний раз ела?

Он не стал ждать, что она скажет в ответ.

— Давай ешь. Потому что времени у нас в обрез.

Эбби нехотя взяла тарелку. И как только положила в рот первую ложку, поняла, что голодна, как волк.

— Все пошло наперекосяк, — продолжал тем временем Майкл. Он сел на бревно и теперь покачивался взад-вперед. — По идее, никакой опасности не было. Драгович собирался прислать своего человека. — его звали Слоба, — чтобы тот забрал мои находки. И на этом все должно было закончиться. Мы с тобой провели бы прекрасный уик-энд, а я приблизился бы к Драговичу еще на один шаг.

— Но все вышло совсем не так.

— Слоба с самого начала повел себя подозрительно. Думаю, он прибыл на встречу с заданием меня убить. Не знаю точно, но, когда ты вышла на террасу, он почему-то решил, что это подстава.

— И потому сбросил тебя с утеса, — напомнила ему Эбби.

— Даже Золтан Драгович должен время от времени чистить свой бассейн. Под утесом, несколькими футами ниже, оказались небольшие мостки. На них я и приземлился.

— Повезло.

— К тому моменту, когда я вновь вскарабкался на виллу, Слоба уже занялся тобой. — Майкл умолк, глядя куда-то в темноту. — Я убил его. Это ужасная вещь, скажу я тебе. И в тот момент. И потом…

На пару минут в хижине воцарилось молчание. Когда же Майкл заговорил снова, голос его уже был не таким бесстрастным.

— Я вызвал «Скорую». После чего сбросил тело Слобы с утеса, причем так, чтобы он приземлился не на мостки. Затем увидел, как к вилле едет машина «Скорой помощи». И тогда я побежал. Наверно, это было самое трудное для меня в этой жизни, Эбби, бросить тебя. Труднее даже, чем убить человека.

— А как же тело? Твоя сестра Дженни сказала, что это ты. Она знала правду?

— Я не надеялся, что Слобу примут за меня. Ты была в коме, возле тебя дежурила полиция. Я позвонил Дженни. Она единственная, кому на тот момент можно было доверять. Она сказала мне, что местная полиция просит ее опознать тело. Я сказал ей, чтобы она это сделала. Избежать неудобных вопросов куда проще, когда все считают, что тебя уже нет в живых.

— Проще? — внезапно Эбби почувствовала, что внутри нее все клокочет: и обида, и шок, и злость. В следующее мгновение гремучая смесь прорвалась наружу. — Проще бросить меня, чтобы я думала, что ты мертв? Проще, чтобы я потом скиталась по Европе, не понимая, почему кто-то хочет меня убить? И ты называешь это «проще»?

Майкл закрыл лицо руками.

— Прости.

— Разве я просила тебя делать это со мной?

— Знаю, и должен перед тобой извиниться. Или хотя бы попытаться объяснить, — он приподнял голову и умоляюще заглянул ей в глаза. — Драгович преследовал тебя. Он понимал, что здесь что-то не так. Начнем с того, что тело Слобы бесследно исчезло. Наверняка до него дошли слухи, что меня кто-то где-то видел. В этой части мира нет ничего, что можно было бы от него утаить. И он догадался, что я что-то от него утаил.

Майкл подождал, что она скажет в ответ. Эбби знала, что лучше помолчать — стоит ей открыть рот, как она выплеснет на него все, что накопилось внутри — и все же спросила.

— Свиток?

Глаза Майкла тотчас загорелись.

— Ты нашла его?

— Я даже съездила в Трир. К доктору Груберу.

— И он его расшифровал?

— Лишь несколько слов. — Эбби попыталась вспомнить, но тотчас же поняла, что в этом нет необходимости. Она похлопала себя по карману джинсов. Листок бумаги, который вручил ей Грубер, прилип к бедру и размок там, где в швы просочились капли дождя.

Вытащив, она разъединила слипшиеся складки и, расправив листок, прочла стихотворную строчку: Чтобы достичь живых, плыви средь мертвых. Слова отозвались в ее душе странным эхом. Еще вчера она пыталась найти свой путь в мире, в котором Майкл был мертв, и вот теперь он снова жив — сидит перед ней во плоти и крови.

— Ты можешь сказать, что это значит?

— Понятия не имею, — ответил Майкл. — Но мне не хотелось, чтобы такая вещь была потеряна навсегда, оказавшись в лапах Драговича. К тому же, чтобы предпринять вторую попытку, мне требовалось что-то ценное. Я нашел доктора Грубера через Интернет и в один прекрасный день пришел к нему домой. Ведь даже если в конце концов мне и пришлось бы расстаться со свитком, хотелось бы, чтобы написанное на нем сохранилось. Что бы ни было спрятано в той гробнице, это нечто явно представляет для Драговина немалую ценность. И он уверен, что за этим кроется нечто большее.

Эбби передала Майклу пустую тарелку и сделала еще один глоток сливовицы. Напиток обжег ей язык, но, по крайней мере, вкус вернул ее к реальности.

— И что ты теперь намерен делать?

— Думаю, Драговича можно обмануть. Я не знаю, что ему нужно, но в поисках этого нечто он поставил на уши пол-Европы. Мне кажется, он сам не знает, что творит.

Как и ты, подумала Эбби.

— Он нарушает собственные же правила, выставляет себя напоказ, делает себя уязвимым. И если мы раздобудем это нечто — что бы это ни было — раньше него…